Интервью
фотогалерея
Деревья тоже болеют
В районе не остаётся ценного леса
Большемурашкинский район трудно назвать лесным. Об этом, прежде всего, вспоминаешь, когда смотришь на новую карту лесонасаждений, висящую в участковом лесничестве: цветные пятна лесов не часто разбавляют белый фон общей площади.
— Всего 9,1 тысячи гектаров находится в ведении Гослесфонда, — говорит помощник лесничего Владимир Даранов.
В этом году лесничество получило окончательный проект лесоустройства в Большемурашкинском районе, закрепивший эту цифру. В ведение лесничества переданы лесные насаждения, некогда входившие в состав земель сельхозпредприятий. Документ, в буквальном смысле, увесистый, не какая-нибудь бумага с печатью — несколько планшетов (а может альбомов), каждый размером с журнальный столик.
— На основании этой документации мы и будем работать в ближайшие 10 лет, — объясняет инспектор.
— А как вам работалось в течение этого года?
— Работали в отлаженном режиме – охраняли лесонасаждения, выполняли противопожарные, лесохозяйственные мероприятия, делали посадки, уходы за ними.
— Много?
— К сожалению, очень мало — всего 0,7 га. Высадили на горельниках 2010 года сосну и дуб.
— В этом году о лесных пожарах и спрашивать нечего...
— Пожаров не бывает, когда к ним готовятся, а не только из-за погоды. С весны мы проводили несколько тренировок, участвовали в тушении травы в опасной близости от лесов, проводили контролируемый отжиг травы. Ну и с середины лета – дожди.
— Согласно Лесному кодексу, лес сейчас может передаваться в аренду частным лицам. Сегодня граждане относятся к этому с большой настороженностью: мало ли как обернётся?
— Действительно, пару лет назад были желающие взять лес в аренду и помногу гектаров. Но столкнувшись с реальностью, с проблемами, многие арендаторы «дали задний ход». Недавно от аренды отказался крупнейший из арендаторов, в распоряжение которого было 1800 га лесов от Дубравы до Третьего участка.
Жизнь арендатора нелегка: неизвестно, когда ещё удастся получить хоть какую-то прибыль, а нужно уже сегодня за свой счёт выполнять многие работы.
— Ну, могли бы дрова населению продавать…
— Для заготовки дров мы выделяем делянки из неарендованных земель.
— На дрова, конечно, могут идти и больные деревья. А каково в целом состояние наших лесов?
— Лес, по большей части, болен и болен тяжело. Ельники с большим аппетитом поедает жук-типограф. Сосну с не меньшим успехом губит корневая губка. Причём, избавиться от этой заразы почти невозможно. Завелась – погибнет всё насаждение. Появилась и новая напасть – жуки-усачи, которых раньше практически не было. Видимо, это последствие засухи и пожаров 2010 года. Да и люди завозят их сами с заражённой древесиной. Минувшей весной мы вели обработку против дубовой листовертки. То ли поэтому, то ли из-за дождей её было мало. Впрочем, и дуба-то в нашем районе практически не осталось.
— А как насчёт двуногих вредителей?
— Незаконных порубок в этом году выявлено не было. Срубят, может быть, пару осинок на шесты для забора. Так это даже не в лесах, а на полях сельхозпредприятий.
— Скорее, уже бывших полях?
— Это не наши леса, поскольку растут на землях сельхозназначения. Значит, это поля.
От автора. Ходят разговоры о возможной передачи этих самовыросших лесов в Гослесфонд. Но даже представить себе сложно, какой объём геодезической, бумажной, законодательной работы для этого надо выполнить.
Алексей ТОЛКАЧЁВ
