Интервью
фотогалерея
Жили не жалуясь, не завидуя…
На предложение редакции газеты «Знамя» «Дети войны, отзовитесь!», я решила написать о своём отце Александре Григорьевиче Гребёнкине. Проходят годы, уходят всё дальше события тех лет, а горечь потерь остаётся. Мы, дети войны, сами стали уже пожилыми людьми, но храним память о погибших во время войны отцах.
Александр Григорьевич Гребёнкин родился в 1905 году в с. Большое Мурашкино. У его родителей, Григория Дмитриевича и Улиты Фёдоровны, были 4 сына – Александр, Михаил, Константин, Алексей и 4 дочери – Елизавета, София, Клавдия, Любовь. Старшему в семье Александру было 15 лет, когда умер отец, и ему пришлось заботиться обо всех младших братьях и сёстрах – работать, воспитывать и учить. Он во всём помогал матери, все мужские дела по дому были на его плечах.
Семья Гребёнкиных была очень уважаемой в селе. Все дети отличались аккуратностью, выдержкой, скромностью. Александру предложили работать заведующим «фотографией». Вскоре фотографом стал работать и брат Михаил, которому позже предложили возглавить фотографию в Чкаловске.
В 1938 году Александр женился на Екатерине Волковой, которая тоже пришла работать в фотографию. Старые жители посёлка, вероятно, помнят здание фотографии, где работали сёстры папы – Елизавета и Клавдия.
И вот мирную жизнь разрушила война. Папа был мобилизован 1 августа 1941 года, мне едва исполнилось 2 года. Отправились на фронт и его братья.
Мама бережно сохранила 17 писем папы, он часто писал домой, скучал по матери, жене, дочке, интересовался, как женщины справляются с работой, давал практические советы и, конечно, волновался о здоровье близких, домашних делах, интересовался, как растёт дочка.
Сначала воинская часть, куда попал папа, располагалась в Горьком, затем была переведена в Подмосковье, а в 1943 году стояла около Мичуринска. Письма приходили короткие, торопливые, но все такие же тёплые, заботливые, написанные красивым почерком.
Воинская часть шла навстречу врагу – Смоленская область, Вяземское направление. Последнее в семь строчек письмецо на четвертушке бумаги простым карандашом написано 18 августа 1943 года, где папа пишет: «Целую вас, привет всем родным. До свидания, Шура. Точка». Солдат спешил переслать эту весточку, предчувствуя, как мало у него времени на письмо, а может быть и на жизнь тоже. Брату Михаилу написал, что идут жестокие бои, и что отсюда едва ли кто выберется живым.
1 сентября красноармеец Александр Гребёнкин на подходе к передовой был убит осколком авиабомбы. Друзья похоронили отца в деревне Леоново Смоленской области и написали об этом маме.
До конца войны я с мамой жила в семье отца. Дом на улице Нижегородская был на пять окон, жили там и его сёстры, одна из них, мягко говоря, попросила маму уйти из дома. Это был 1945 год. Нам пришлось переехать к родной сестре мамы Агнее. Муж у неё умер до войны, она растила пятерых детей. Её дом на улице Свободы, недалеко от автостанции, был небольшим, на три окошка. (Сейчас в Мурашкине живут внуки моей тёти – это Юрий Щербаков, Людмила Полещук и Татьяна Иноземцева). Я ходила в детский сад им. Пушкина, а в 1946 году пошла в школу. В классе у многих учеников и подруг погибли на войне отцы: у сестёр Сучковых — Светланы, Нины, Тамары, сестёр Алюшиных — Вали, Гали, Тамары, у Курагина Юры, Поршнева Юры и многих других. Одеты и обуты дети были бедно, часто были голодные, но мы радовались мирной жизни и тому, что война кончилась. Надеялись на счастливую жизнь.
Потом мама вышла замуж за Алексея Щербакова, он в 1945 году вернулся с войны, работал в райисполкоме. Человек был грамотный, энергичный, творческий, с множеством идей, хорошо играл на балалайке. Одно время он ставил спектакли в РДК, с которыми самодеятельные артисты выезжали в Горький. Спектакли были серьёзные, по произведениям Островского.
Но, к сожалению, отчим не смог заменить мне отца, отношения у нас были достаточно сложные. Жили мы в его доме, он стоял недалеко от здания полиции. В 1946 году в семье родился брат Юрий, и моей обязанностью стало нянчиться с ним. Времена были трудные, жили мы, в основном, за счёт своего огорода: выращивали овощи, картофель, даже одно время просо сажали, потом толкли его и варили кашу. Жили, не жалуясь, не завидуя никому, на первом месте была работа.
P.S. Моя мама Екатерина Константиновна живёт со мной, ей 101 год, но её память хранит все мельчайшие подробности жизни военных лет. Я часто слушаю мамины воспоминания о родных её семьи, семьи папы, мы смотрим фотографии. Я очень ей благодарна за вечно хранимый в памяти образ своего мужа, моего папы, убитого на войне.
Антонина Караулова,
Б.Мурашкино
