Интервью
фотогалерея
Научил внука всему, что умеет сам
В воскресенье в России отмечается День строителя. Хоть и нет сегодня в поселке ни одной строительной организации, отношение к нему в народе особое: ну кто из нас не строитель? Кто хоть раз в жизни не построил сарай или курятник, не говоря уж о ремонте в квартире?
И все равно, пусть стройка и ремонт остаются для нас хобби или острой необходимостью, чаще всего финансовой, но в поселке проживает немало людей, для которых строительство – профессия навсегда. О человеке, отдавшем значительную часть своей жизни строительству, построившем если уж не большую, то весьма значительную часть общественных зданий райцентра, мне хочется рассказать в преддверии профессионального праздника.
Борис Николаевич Маненков проработал около 40 лет в «стройконторе» (ХРСУ), пройдя путь от ученика плотника до прораба. Им построены здания администрации района, райкома партии (ныне суд), дом культуры, универмаг, швейная фабрика, а если уж для какой организации не строил Борис Николаевич, значит, у нее офис в каком-нибудь из дореволюционных особняков.
Как вы думаете, чем занимался 80-летний строитель, когда я пришел к нему в гости? Конечно же, строил, точнее, ремонтировал баню. Есть еще сила в натруженных руках, глазомер по-прежнему точен, ну а опыт — сами знаете.
— Борис Николаевич, как вы в строители попали? Наверное, после школы в техникум или вуз поступили?
— Да, после восьмилетки поступил в ПТУ №6 здесь, в Мурашкине. Хотел в «мореходку», да не сложилось. После окончания «школы механизации» в 1954 году меня направили в Андрейково работать на тракторе. Трактор вручили, по-моему, еще довоенный. Ладно бы только сломанный — отремонтировал, так заводился даже не от «пускача», а с «кривого стартера», ручку которого провернуть одному невозможно было. Так вот, помаявшись, я однажды пешочком ушел в Мурашкино, где и устроился учеником плотника в «Ремстройучасток», работавший при «Коммунхозе». Почти два года проработал в бригаде до призыва в армию в 1956 году. Служил в Баку в радиоэлектронной разведке — некий спецназ в этой сфере. Отслужил почти 3,5 года — призвался в августе 1956 года, а демобилизовался к новому,1960 году.
Вернулся Борис в «Ремстройучасток», в свою бригаду, но армия внесла коррективы. В период службы вступил в КПСС, и как-то само собой случилось, что возглавил профсоюз в организации.
...Бригада вскоре распалась, рабочие поувольнялись, Борис тоже хотел рассчитаться, но руководитель, Иван Алексеевич Трошин, уговорил парня остаться и назначил мастером.
Тем временем «Ремстройучасток» отсоединился от коммунального хозяйства, построил свою контору, что в овраге за зданием статистики. Так появился в поселке ХРСУ (хозрасчетный ремонтно-строительный участок). В новой конторе — новый мастер Борис Маненков.
— В ХРСУ началась какая-то чехарда с начальниками, — вспоминает Борис Николаевич. — Трошин то ли сам ушел, то ли «ушли», поставили другого, не будем уточнять фамилии. Новый начальник был не столь уж молод и вскоре подался на пенсию. Вновь уговорили Трошина, и тот, вернувшись, поставил меня прорабом.
— Как, не имея спецобразования, можно работать на этой ответственной должности?
— Пришлось учиться. При Горьковском строительном институте для таких, как я, были организованы специальные курсы, на которых нас за год выучили всему, чему в техникуме учат 3 года. По окончании получил свидетельство мастера-строителя.
Пока Борис Николаевич строил всевозможные объекты, руководители продолжали меняться. В их «пересменках» приходилось прорабу исполнять обязанности начальника ХРСУ. Когда окончательно на пенсию уходил Иван Алексеевич Трошин, начальником предлагали стать Маненкову.
— Не согласился, — вспоминает Борис Николаевич. — Когда уходил Трошин, он мне наказал — ни в коем случае не становись на эту должность, твое дело строить, а руководят пусть другие. Как в воду глядел: начальники менялись и менялись, а я с 1967 года неизменно оставался прорабом и все время строил.
— А что-то особенно запомнилось?
— Еще как! Разве можно забыть обрушение на строящейся швейной фабрике, в результате которого погиб человек. Я как раз проходил обучение в Горьком, когда это произошло. За мной приехали прямо на занятия. Дело было очень громким, и «Голос Америки» об это говорил. Могли бы и в тюрьму посадить — не столько за погибшего, сколько за то, что «вражеский голос» об этом рассказал, но обошлось.
Строили Дом культуры. Такого долгостроя я и не видывал. Сначала денег выделяли по «рублю» в год. Потом пошли грунтовые воды. Приезжали проектировщики, судили-рядили. Самое простое казалось бы решение — выполнить полный дренаж и отправить воду в Сундовик — было и самым дорогим. Остановились на бетонных поясах. Здание стоит до сих пор, но и вода благополучно держится в подвале. Самое поразительное, что в находящемся совсем рядом здании универмага с его огромными подвальными складскими помещениями воды нет.
А уж жилых многоквартирных домов ХРСУ при прорабе Маненкове построил несчетное количество. Улицы Школьная, Телицына, Комсомольская застроены в значительной степени его домами. А еще пристрой к средней школе, школе слабослышащих детей. Более того, даже телевидение, до появления спутникового и кабельного, мураши смотрели благодаря ретранслятору, который стоит на фундаменте, построенном Борисом Николаевичем.
— Огромный котлован 6 на 6 метров и почти такой же глубины, в котором залита бетоном нулевая секция. Сначала бетон возили самосвалами, но он очень сильно расплескивался, а то и «схватывался» дорогой — говорит бывший прораб. — Пришлось искать миксеры-бетоновозы. Тут дело пошло лучше. А когда были залиты анкеры, установить секции вышки осталось делом техники.
Много чего довелось построить прорабу Маненкову. Проработал в ХРСУ до самой пенсии, а когда ушел, то и сама организация самоликвидировалась.
— Мне много чего довелось строить с Борисом Николаевичем, — вспоминает В.И. Мошков, — и пристрой к школе слабослышащих детей, и тот же ретранслятор, и меня не переставала удивлять способность прораба найти выход из казалось бы безвыходных ситуаций. В его подчинении работал, прямо скажем, непростой коллектив, и поладить с ними, выплатить зарплату, которая согласно процентовкам уже получена еще два месяца назад — это дорогого стоит.
А как приходилось выбивать деньги на эту самую зарплату, не без юмора вспоминает сам Борис Николаевич.
— Как часто бывало, уже к концу лета годовой фонд зарплаты израсходован. Есть еще осень, но нет денег, а людям надо на что-то жить. В областном тресте даже слышать не хотели об этом. Надо ехать в Москву. Начальник ХРСУ наотрез отказался отправляться в министерство. Зачем? Есть же прораб Маненков. Еду. Даже галстук где-то нашел, — улыбается Борис Николаевич. — В министерстве обошел кабинет за кабинетом: отдел по зарплате, замминистра, наконец, министр. Казалось, что сидеть работникам ХРСУ без зарплаты до нового года. Хоть плачь! На помощь пришли девушки-секретарши: взяли мои документы, куда-то отнесли, дали «бронь» в гостиницу, а через некоторое время принесли подписанные бумаги на финансирование. Какая уж тут гостиница! Чуть не бегом до вокзала — и домой.
Выйдя на пенсию, Борис Николаевич не сидит без дела. Очень много пришлось поработать, обустраивая жилье двум дочерям — ремонт домов, водопровод, баня, гараж.
— Самое главное, считаю, — завершая беседу, подытоживает Борис Николаевич, — научил внука всему, что сам умею — и кирпич класть, и с деревом работать.
Алексей ТОЛКАЧЕВ
