Интервью
фотогалерея
«До сих пор помню каждого», — говорит воин-интернационалист Иван Щербаков
Известно, что с 1979 по 1989 год Советский Союз держал в Афганистане «ограниченный контингент Вооружённых сил». О том, насколько он был «ограничен», свидетельствует то, что даже в нашем маленьком районе чуть ли не в каждом населённом пункте живут воины-интернационалисты.
В преддверии 25-летия вывода Советских войск из Афганистана, автор договорился с одним из них, жителем с. Карабатово Михаилом Шитовым о встрече. Едем в село.
На пороге нас встречают двое мужчин, в возрасте чуть за пятьдесят.
— Знакомься, — говорит Михаил, — мой сосед и друг Иван Щербаков, тоже «афганец», которому пришлось повоевать поболее моего.
По устоявшейся традиции, Михаил приглашает на чаепитие. К чаю подаёт необыкновенно вкусное земляничное варенье. Недолго думая, отпускаю комплименты в адрес хозяйки.
— Овдовел я восемь лет назад, — вздыхает Михаил, — и варенье приходится варить самому.
Неловкую паузу разряжает Иван воспоминаниями о службе:
— Призвался я в апреле 81-го. Служить попал в погранвойска. Причём, службу начал на западных рубежах — в Эстонии, на самом берегу Балтики. После усиленной подготовки, а я — механик-водитель, сажают в эшелон и отправляют в Туркмению, оттуда на автомобилях и БТРах идём в Афганистан.
— А что «погранцы»-то в Афгане делали? — спрашиваю я.
— Мы, как и положено, охраняли — только не границу, а газопровод — от советской границы до Шебергана — от душманов. Несмотря на охрану, диверсии происходили регулярно.
— И как, вашим БТРам и БМП тоже доставалось?
— Почти с той же регулярностью. Сам два БТРа потерял на минах. Первый раз подорвался вскоре после прихода в Афган, с полным экипажем. Мина, к счастью, была противопехотная, поэтому никто не погиб.
Немало наших жизней спасла поисковая собака. Найдёт мину, сядет и ждёт, пока поводырь-сапёр не разминирует её. Как мы её любили и берегли! Кормили лучше, чем сами питались.
— А мне довелось служить в медицинском батальоне, — включается в разговор Михаил. — Практически каждый день поступали раненые. В батальоне они распределялись по госпиталям, с лёгкими ранениями — лечились на месте. Было и специальное подразделение, которое комплектовало «груз-200» для «чёрных тюльпанов». («Груз-200» — цинковые гробы, «чёрный тюльпан» — самолёт, их перевозящий. — Т.).
Кончилась служба в Афганистане. Михаил и Иван окончили Горьковский сельхозинститут, судьба обоих привела в Карабатово. Михаил работал главным зоотехником в колхозе, Иван там же — главным агрономом. Перестройка, а затем развал Союза, на судьбы этих людей повлияли куда больше, чем Афганистан. Нет больше Карабатовского колхоза. Сейчас Михаил работает оператором в центральной котельной Большого Мурашкина. Иван — безработный, кое-как перебивается, получая пособие участнику боевых действий.
Предстоящий юбилей для них — это возможность встретиться с сослуживцами, с ветеранами-афганцами. А всем нам — вспомнить о людях, честно исполнивших свой воинский долг.
Алексей ТОЛКАЧЁВ
