Главная Наши земляки Всю жизнь в работе

Всю жизнь в работе

Захожу вместе с Александром Романовым, сыном юбиляров, в дом к родителям. На крылечке встречает неунывающий дядя Костя.

— Ну, заходи, раз уж приехал, — бодро приглашает в избу мужчина, назвать которого стариком язык не поворачивается.

В доме всё, что положено по современным стандартам — электричество, вода, газ. Сверх — огромная русская печь.

— Все сейчас в деревне есть, — говорит Константин, — жить только некому. Вот 60 лет назад народищу-то сколько было. Только в один день с нами женились четыре пары, да неделей позже несколько. Но дожили до нынешнего дня мы с Клавой, да Бердниковы. Помню, сели мы все в кузов пятьдесят первого ГАЗика и поехали в сельсовет в Ивановское. А дороги дотуда практически не было, чуть добрались. Расписались, сыграли скромные свадьбы.

— Вот смотри, как судьба распорядилась, — вступает в разговор Клавдия Александровна, — у нас родилось четверо парней, а у Бердниковых — три девчонки. Так хоть бы вперемешку!

Тетя Клава, как и ее муж, обута в уютные чесанки-самовалки.

— И летом их не снимаем, — улыбается пожилая женщина, — потому что нет для стариков обуви лучше.

Жизнь в деревне никогда не была легкой. Детство обоих супругов пришлось на военное время.

— Не осталось в деревне ни одного дома, в котором кто-нибудь не погиб на войне, — вспоминает Константин Александрович. — Вот и у моей Клавы отец не вернулся с фронта. Александр Лапшин еще до войны руководил колхозом в Лубянцах. Был умелым руководителем и умелым организатором. Такие люди всегда нужны в тылу, и Александр имел бронь. Но он рвался на фронт, хотел бить фашистов, и был призван. Служил политруком, погиб в бою. К концу войны и я уже работал в колхозе. Не помню, чтобы что-то зарабатывал, а вот штраф точно получил. У нас лошадей из ночного стада кто-то из своих же увел в Горький — меня наказали.

— Войну-то пережили, мужчины вернулись, и вот тут-то случилось настоящая беда, — вздыхает ветеран. — Голод был страшный. Все, что выращивали, забирало государство. Потом был даже период, после отмены хлебных карточек, за хлебом приходилось ездить в г. Горький. Это сейчас поездка туда — сесть на автобус, а в то время — событие.

Спрашиваю у супругов, случались ли ссоры, размолвки, 60 лет – срок огромный.

— Что-то не припомню, — говорит Клавдия Александровна.

— Когда ругаться-то? — спрашивает Константин Александрович. — С утра до ночи на работе, и я, и жена. Ссорятся те, кому делать нечего или вино ссорит. А к нему я был достаточно равнодушен.

— А работать-то кем довелось?

— Да проще перечислить, кем не работал, — улыбнулся собственным воспоминаниям дядя Костя. — Отслужил в армии с 1952 по 1955 год, вернулся в колхоз. Начал работать грузчиком. Научился у Максимова шоферить. Конечно, чтобы получить права три месяца учился на курсах в Горьком. Ездил на ГАЗ-51, потом на молоковозе. Когда в колхозе впервые появились доильные аппараты, работал слесарем по их ремонту, потом некоторое время был бригадиром.

— Больше этого, — весело продолжает хозяин, — перед пенсией даже в магазине торговал, а уже на пенсии был заправщиком на колхозной заправке.

— А потом колхоз кончился, — вступает в разговор сын, — а то бы до сих пор работал. Они у меня до недавнего времени еще и коров держали.

— Клавдия Александровна, а вы кем работали?

— Сначала в саду, потом двадцать лет дояркой, — отвечает женщина.

— Дояркой — понятно — на ферме, а в каком саду-то?

— Сейчас это место зовется Солодов сад, а в то время был он настоящим садом, — уточняет Клавдия Александровна, — и не только садом, выращивали огурцы, помидору, капусту и даже арбузы.
Ну а о том, как работала Клавдия Александровна дояркой, гораздо лучше расскажут ее награды: орден «Знак почета», множество медалей за труд.

— А еще папа у меня, — вновь добавляет Александр, — сам валял валенки – и себе, и детям, и внукам. Правнукам вот уже нет.

Журналисту весьма приятно слушать грамотный, связный рассказ ветерана. Удивляюсь его здравому уму, отличной памяти и доброму, заботливому отношению к супруге.

Всем бы так прожить!

Алексей ТОЛКАЧЕВ