Интервью
фотогалерея
Дети войны. Панягины
Я хочу рассказать вам, дорогие читатели, о семье моей бабушки Галины Шахтановой (Панягиной), которая жила в селе Городищи нашего района.
Глава семьи — Фёдор Андреевич, 1902 года рождения, его жена — Евлампия Васильевна, 1901 года рождения, и их дети: Александр, Олимпиада, Сергей, Галина, Елена, Лев и Анатолий. Вот такая большая и дружная семья жила в селе. Взрослые трудились в колхозе — растили хлеб, ухаживали за домашними животными. Дети постарше учились в школе, она была в Городищах, а продолжать учёбу ходили в Кишкино. Младшие — Лёва и Толик — росли под присмотром мамы и старших сестёр. Так бы всё и было, если бы не началась война. Она смешала планы взрослых и детей.
Моя бабушка рассказывала, что из Городищ ушли на войну более 70 мужчин в возрасте до 60 лет. Не вернулись в родное село 43 солдата — погибли в бою, умерли от ран, были замучены в плену, пропали без вести. В большинстве своём, это были молодые бойцы. Остались сиротами 57 несовершеннолетних детей.
Тяжелые испытания не обошли стороной и семью моей бабушки. 2 августа 1941 года на фронт на защиту Родины отправился Фёдор Андреевич Панягин. Тяжелым было его расставание с семьёй. Мысль была одна: вернётся ли?
Старший сын Александр ещё до начала войны был призван на срочную службу в Карелию.
Старшей дочери Олимпиаде на ту пору ещё не исполнилось 17 лет, а её уже заставили принимать дела в бухгалтерии, так как вместе с отцом уходили на войну председатель колхоза и бухгалтер. А она в мае 41-го только что окончила 10 классов, единственная из девушек деревни. Лина плакала, боялась, что не справится с такой ответственной работой. Отец успокаивал её, говорил, что это ненадолго, что война быстро закончится: «Воевать некогда, скоро урожай собирать, снова мирную жизнь налаживать». Он был оптимистом, любил пошутить.
Ушедших на фронт старались заменить старики, женщины, дети. Пришлось и 13-летней Галине научиться всему, что раньше под силу было только взрослым. Косила траву, жала хлеб серпом, обмолачивала зерно на току. Комбайны в ту пору были большой редкостью, да и комбайнеры взяли в руки оружие. И трактористы были все на фронте, девушки научились работать на этих машинах и заменили отцов и братьев, выполняя всю мужскую работу. 12-летние дети работали от зари до темна и к концу дня валились с ног от усталости, а с восходом солнца — снова в поле. Лозунг — «Всё для фронта, всё для победы» — не был пустыми словами.
А война была совсем рядом. По ночам, когда стихал дневной шум, можно было услышать гул самолётов, дальние разрывы бомб. Это бомбили Горький. А однажды, работая в поле, высоко в небе увидели самолёты, слышны были пулемётные очереди — шёл воздушный бой. Потом узнали, что в Бутурлинском районе упал фашистский самолёт.
В конце июля 41-го года в село прибыли первые беженцы. Измученные, грязные, голодные, больные. Среди них была и тётя моей бабушки, она бежала из г. Черновцы, его заняли немцы. Муж у неё был на фронте. Шли пешком, ехали на поездах, на попутных машинах, пока не оказались на берегу Волги. Там беженцев уже ждали подводы, присланные из нашего района. Идти дальше люди просто не могли, валились с ног от усталости и голода. Тёте и дочке нашлось место в маленьком доме Панягиных. Они жили ожиданием писем с фронта. Писем не было долго, но потом переписка наладилась. Беженцам выдали аттестат, и они стали получать военный паёк. Стало полегче с питанием.
Вскоре и от отца большого семейства пришло письмо с фронта. Сколько было радости! Весточка с войны была дороже куска хлеба…
А вот от старшего брата Александра писем с фронта долго не было. Волновались все, а особенно моя прабабушка.
Зимой 41-го года стояли лютые морозы. Отец с фронта написал, что обморозил ноги и несколько месяцев лежал в военном госпитале. А в родной деревне по нему очень скучали и надеялись на встречу после выздоровления. Но после лечения он опять был отправлен на фронт. С фронта писал письма, уговаривал потерпеть до победы над ненавистным врагом. Просил не бросать учёбу, помогать друг другу, беречь малышей — Лёве было 5 лет, Толику — полтора года.
Вскоре семья опять получила письмо из госпиталя. Отец был тяжело ранен. А в 1942 году пришла «похоронка» на него. «Расстроились очень, но слёз не было. Мы не верили, что отец погиб. Не верили — и всё!» — рассказывала бабушка Галя. Так и случилось. Через два дня получили открытку, где он написал несколько слов о том, что тяжело ранен.
Решили узнать, что с ним случилось, написали письмо командиру части.
Ответ пришёл быстро. Командир написал, что перед боем бойца Панягина представили к награде за его храбрость и мужество, а ещё сфотографировали перед строем солдат. Бой был страшный, после которого солдата не нашли ни среди убитых, ни среди раненых, многих бойцов просто нельзя было опознать.
Фёдора в бессознательном состоянии подобрали сапёры другой части. Вот такая произошла ошибка с «похоронкой». Командир очень просил Евлампию Васильевну и детей простить его за причинённое семье горе.
Из госпиталя Фёдор Панягин снова попал на фронт. Был пулемётчиком, миномётчиком, воевал с противотанковым ружьём. После ложной «похоронки» он провоевал ещё год с небольшим. В августе 43-го пришло извещение, что он пропал без вести. Второй раз ошибки не могло быть. Тут уж горе было невыносимое, описать его невозможно.
Уже после окончания войны, старший сын Александр написал запрос в Центральный архив Министерства обороны. Через некоторое время получили ответ, в котором сообщалось о том, где и когда погиб и захоронен Фёдор Андреевич Панягин. Его могила в Орловской области, Болховский район, деревня Курасово.
Теперь о судьбе старшего брата моей бабушки — Александре.
Семь месяцев не было от него вестей. Потом получили долгожданное письмо из госпитателя г. Красноярск. Оказывается, что в жестокие морозы он был ранен в ноги. Санитары его подобрали почти замёрзшего, без сознания. Ранение было тяжёлое, ноги обморожены. Врачи готовили ампутацию ног. Он очнулся и упросил врачей не лишать его ног, ведь ему было всего 19 лет. Врачам удалось и жизнь ему сохранить, и ноги, но он остался инвалидом. Больше года пролежал в госпитале, приехал с незаживающей раной. Его сестра, моя бабушка, ухаживала за ним, перевязывала раны.
В ноябре 43-го года 17 лет исполнилось Сергею. Он учился тогда в 9 классе. Повестка пришла в день его рождения. Он служил в Горьком, был зенитчиком.
Много пришлось пережить бед и напастей в этой семье… Но люди того времени были сплочённые — вместе в горе, в радости. Это и помогло им выжить, выстоять, преодолеть невзгоды.
Светлана Шахтанова
Послевоенная жизнь у детей Фёдора Панягина сложилась по-разному.
Александр, подлечив раны, работал в райкоме комсомола Большого Мурашкина, первым секретарём Княгининского РК ВЛКСМ, потом секретарём партийной организации, работал в Горьком в профсоюзных органах.
Дочь Олимпиада работала бухгалтером — сначала в колхозе, а потом переехала в Горький.
Сергея по окончании войны отправили учиться в Киев, в военно-морскую школу, он стал моряком-подводником, служил на Дальнем Востоке. Жену нашел себе в Киеве. У них выросли два сына.
Галина связала жизнь с Мурашкином. Здесь она начала работать и заочно учиться в пединституте. Долгое время она работала воспитателем школы для слабослышащих детей. Вышла замуж, вырастила сына, уже взрослые внук и внучка.
Елена выучилась в Горьком на линотипистку и долгое время работала в издательстве газеты «Горьковская правда». Сейчас на пенсии и живёт в Нижнем Новгороде.
Их брат Лёва прожил недолгих 10 лет. Упал на льду, получил травму головы и умер.
Младший Анатолий окончил Горьковский механический техникум и работал мастером экскаваторного завода. Его нет в живых.
P.S. А на могиле своего погибшего в войну деда побывал его внук Сергей Шахтанов. Вот что ему рассказали жители деревни Курасово. После войны они, очищая поля от осколков снарядов, находили останки погибших солдат. По документам, найденным в остатках одежды, они узнали о погибшем солдате Фёдоре Панягине. Нашли документы и ещё нескольких солдат.
Похоронили их с почестями. На собранные односельчанами средства поставили памятник. За памятником ухаживали очевидцы этих событий. Теперь — их дети, внуки.
Надежда ГОРОХОВА
